«Технические», на первый взгляд, работы Ангуса Дитона позволяют принимать важные макроэкономические решения на основе точных данных.
«За анализ потребления, бедности и благосостояния» — так сформулировал Нобелевский комитет причину присуждения премии Ангусу Дитона из Принстонского университета.
Экономический Нобель этого года интересен по нескольким причинам. Во-первых, лауреат один, и он отмечен за многочисленные и разнообразные достижения на протяжении всей карьеры. Учитывая прошлогоднюю награду Жанy Тиролю (Тулузская школа экономики), можно предполагать некоторое изменение критериев присуждения премии, что повышает вероятность будущих побед экономистов с важными работами в разных областях, например Роберта Барро, Андрея Шляйфера (оба Гарвард) или Пола Милгрома (Стэнфорд).
Во-вторых, премия дана за «инженерные» исследования: практические, конструктивные и разумно простые решения важных вопросов на пересечении макро- и микроэкономики. Именно таков способ оценки почти идеальной модели спроса (Almost Ideal Demand System), предложенный Дитоном в 1980 году, совместно с Дж. Мюэльбауром (Оксфорд). Моделирование спроса на различные товары на основе предположения, что все потребители в экономике одинаковы, оказывалось слишком грубым. «Инженерное» решение в два шага: (1) простая модель спроса отдельного потребителя, дающая долю расходов на различные товары в зависимости от дохода и цен; (2) общий спрос получается агрегированием индивидуальных. Простая функциональная форма для оценки параметров позволяет достаточно хорошо оценивать спрос на различные товары. Эта модель имеет широкие приложения и сегодня.
В-третьих, до некоторой степени, премия явилась сюрпризом. Thomson Reuters называл Дитона в качестве возможного лауреата совместно с Антони Аткинсоном (Оксфорд) в 2012 году. И хотя имя Дитона упоминалось среди возможных победителей, он не рассматривался в числе наиболее вероятных кандидатов. Например, в конкурсе прогнозистов, проводимом в РЭШ, в этом году имя Дитона было упомянуто только 4 раза из примерно 300 прогнозов. Возможно, такой недостаток внимания вызван прикладным характером основных работ лауреата. В любом случае Ангус Дитон — отличный выбор, и хочется отметить тщательную работу Нобелевского комитета.
Кроме почти идеальной модели спроса Нобелевский комитет отметил еще два направления исследований Ангуса Дитона, в которых используется та же общая идея:
для моделирования и понимания макроэкономических процессов нужно найти подходящий уровень детализации.
Для понимания динамики общего спроса в макроэкономике Дитон предложил моделировать его, рассматривая потребление отдельных индивидов и принимая во внимание вариации в их доходах и бюджетных ограничениях. Дитон также предложил методологию того, как использовать разрозненные данные по потреблению различных индивидов в различное время. Особенно ценны его работы по изучению уровня жизни, бедности и благосостояния в развивающихся странах, основанные на использовании подробных микроданных по потреблению семей в этих странах. Отмечу здесь его исследование 1989 года о возможной дискриминации детей в семьях по половому признаку.
Известно, что мальчики предпочитаемы девочкам в некоторых развивающихся странах Азии и Африке, что, например, выражается в высокой пропорции мужчин к женщинам в населении, около 1,06 в Индии и Китае. Есть ли дискриминация между детьми по полу и если да, то в чем она выражается — ответить на этот вопрос с помощью опроса родителей нельзя.
Дитон предложил способ, который можно считать гениальным.
С рождением каждого ребенка семья становится фактически беднее, так как теперь нужно кормить еще одного человека. Последствия такого «шока» можно увидеть в изменении потребления «взрослых» товаров, таких как табак и алкоголь. Для этого надо измерить разницу в замещении потребления в зависимости от пола ребенка. Если, например, потребление табака меньше снижается при рождении девочки, чем при рождении мальчика, то это является свидетельством дискриминации девочек. Дитон не нашел систематических различий в эффекте замещения ни в первоначальном исследовании в Кот-д’Ивуаре, ни в Пакистане. Более поздние работы подтвердили его результаты, при этом было обнаружено, что дискриминация все же появляется в семьях, которые внезапно оказываются в тяжелых условиях.
Кто следующий? Как обычно, Нобелевскую премию предсказать нелегко. Области экономической науки, отмеченные премией, меняются из года в год и не подвержены сиюминутным процессам в мировой экономике в целом. Так, например, миграционный кризис в Европе не делает более вероятной премию экономистам, изучающим миграцию, именно в следующем году. Возможно, премию за это вручат много лет спустя. Кандидату желательно иметь конкретный результат, например предложить метод, существенно изменивший экономическую науку, чтобы Нобелевскому комитету было проще указать причину своего выбора. Результаты, за которые были вручены недавние премии, как правило, получены давно, признаны широкой публикой и сохраняют влияние до сих пор. Так что практически невероятно, что премию получит кандидат до 50 лет.
Кого можно выделить? Достаточно давно не было премии чистым эконометристам, Джерри Хаусман (МТИ) — один из кандидатов. Также напрашивается премия по макроэкономике: за теории эндогенного роста, Пол Ромер (Стерн, Нью-Йорк); за фундаментальные теоретические концепции, Нобухиро Киотаки (Принстон), (модель поиска Киотаки-Райта или кредитных циклов Киотаки-Мура); или «по совокупности» — Роберт Барро (Гарвард). Возможна премия за развитие экономики окружающей среды: Вильям Нордхаус (Йель) и Мартин Вайцман (Гарвард). Осталось подождать всего год.
Сергей Измалков
Источник: forbes.ru
